Есть еще порох в прохоровницах
Запостить в:27.02.2012
В субботу кандидат в президенты Михаил Прохоров на встрече с избирателями в Академии наук в Москве объявил о записи в свою партию, и к окончанию встречи на сайте в нее записалось около 5 тыс. человек. Те, кто пришел в Академию наук, записаться не успели: слушали, что им рассказывает про эту партию Михаил Прохоров. Специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ между тем уверен: Михаил Прохоров воплощает в жизнь мечту о двухпартийной системе еще одного кандидата в президенты, Владимира Путина. Хотя, не исключено, и не по его воле.
Встреча с избирателями проходила в Академии наук (Ленинский проспект, 32а), в том здании, где прошел несостоявшийся съезд партии "Правое дело". Здесь же, в здании Академии наук, находится избирательный участок, на котором голосует Владимир Путин.
За полчаса до начала встречи к входу выстроилась очередь, какой никогда не было на избирательном участке. Организаторы уже рассказали мне, что в актовом зале РАН 1200 мест, а пришли уже 2700 человек. Странно, впрочем, что все они через некоторое время с комфортом разместились в зале.
Среди них я не заметил ученых. Ученые обычно выдают себя с головой, вернее головой: на ней либо очки, либо борода, либо чудотворная лысина (так блестит, что кажется, над головой нимб), либо до нехорошего пытливый взгляд. Таких я тут заметил всего несколько человек (и то они остались в буфете).
В основном здесь были молодые люди, которые узнали о встрече через социальные сети. Судя по тому, что были люди все-таки и немолодые, дети великодушно сообщили родителям про мероприятие.
Встречу с избирателями кандидат в президенты совместил с апофеозом Масленицы: в фойе раздавали блины, а румяные (то есть, если быть точным, с румянами на щеках) разряженные девки по разнарядке пели под балалайки, на которых неистовствовали распоясавшиеся (двое на моих глазах потеряли кушаки) и разреженные (их тут было раза в три меньше, чем девок) парни...
Господин Прохоров, как и обещал своим советникам, съел блин, причем от второго отказался, мотивируя тем, что ему еще выступать, и попробовал подняться в актовый зал.
Это, мягко говоря, оказалось непросто.
Было такое впечатление, что он тащит за собой человеческую лавину, потому что она-то уже сошла вниз, на него, с третьего этажа, и теперь люди облепили Михаила Прохорова, пытаясь взять автограф или хотя бы проговорить на месте пути развития страны или, по крайней мере, пенитенциарной системы.
Но хотя путь наверх, казалось, был надежно завален людьми, видно было, что господин Прохоров все же отвоевывает у избирателя ступеньку за ступенькой.
В актовом зале, оформленном в бело-сине-красные тона (потому что Михаил Прохоров любит свою родину не меньше некоторых), обращали на себя внимание несколько огромных работающих мониторов. Причем работали они уже на износ: Михаил Прохоров в помятой футболке возится с магнитофоном (кажется, после этого магнитофон, до того подававший признаки жизни, окончательно заглох); Михаил Прохоров комментирует только что состоявшуюся встречу с Геннадием Зюгановым: "Бубнит одно и то же... А так хочется поговорить с умными людьми" (да, ведь после смерти Махатмы Ганди и поговорить-то не с кем); Михаил Прохоров на встрече с молодежью Казани: "Как только я встречу свою любовь, я сразу женюсь" — и лес девичьих рук в зале; Михаил Прохоров, наконец, играет в баскетбол с ветеранами и вздыхает в перерыве: "Не хватает шоу!.. Все играют на результат... А надо немножко расслабиться!" (хорошая мысль для кандидата в президенты, между прочим).
Потом в зале гаснет свет, играет музыка, от которой мурашки по коже (но не гимн), и в зал вдруг выстреливают десятки зеленых лазерных лучей. Кажется, что кто-то практикуется в ослеплении пилотов авиалайнеров и получается удачно... А вот и нет: это избирателей готовят к выходу Михаила Прохорова. А вот же и он!
— Совсем похудел!..— вздыхает девушка у меня за спиной.
— И так хорошо! — вторит ей соседка.
Подружка смотрит на нее неуравновешенным взглядом.
— Давайте начнем! — произносит кандидат.— Нигде, ни в каком городе я не мог сказать самой дорогой для меня фразы: "Привет, земляки, привет, Москва!"
Зал отвечает ему странным сдержанным гулом и аплодисментами, которые могли бы быть и погромче.
— 15 сентября прошлого года в этом зале закончилась моя карьера в прокремлевской партии,— продолжает он.— Но в этот день родился новый российский политик Михаил Прохоров!
Сразу две новости в одном абзаце. Признал, что партия была прокремлевской и что он теперь новый российский политик.
— Я нахожусь,— говорил он мне после этой встречи с избирателями,— в уникальной политической ситуации. Есть еще много талантливых людей в политике, но они по разным причинам сошли с дистанции или не стали участвовать в забеге. А теперь реальный соперник — только Владимир Путин и вот эти, как я их называю, думские старцы... Очень хорошая, исключительная позиция...
— И в одном из интервью,— сказал я,— вы заявили, что если соберете меньше 10% голосов, то сойдете с этой дистанции.
— Я не так сказал,— покачал он головой,— я сказал, что если не смогу в этой уникальной политической ситуации набрать 10%, то я должен честно сказать, что у меня нет таланта политика.
— Слушайте, но вы только что в актовом зале сказали, что открыли запись в свою партию! — сказал я.— Значит, вы в любом случае будете продолжать.
— Но это не значит, что я буду единственной кандидатурой на должность ее лидера. Я буду работать, поддерживать, но если ты набираешь меньше 10%, то это вопрос к себе...
Может, он Алексея Кудрина имеет в виду? Да нет, не похоже: у Прохорова, похоже, свои планы на это место. Иначе бы он вообще все это не начинал.
— Слишком вы спокойно это говорите,— сказал я.— Что-то уже знаете про себя?
— По собственным опросам,— пожал он плечами,— уже сейчас я набираю 11-12%... А ФОМ и ВЦИОМ обслуживают сами знаете кого...
— Ну а собственные опросы обслуживают вас...
— Я пользуюсь независимыми сетками,— сказал он.— Они ж не получают бонуса от результата в мою пользу...
А кто ж знает? Может, он сам не знает...
А в начале встречи в актовом зале он рассказывает, почему Россия не любит Москву. Это выверенная речь, в зале ведь заранее благодарные москвичи. И оказывается, что Москву поглотил федеральный центр и что жители города стали его заложниками...
— Нам мэра назначают! — говорит он.— Не говорю, хорошо это или плохо, но он не служит москвичам! Он служит тем, кто его назначает!.. Но мы с вами быстро все поправим, уже 4 марта поправим!
После встречи он говорит мне, правда, немного другое.
— Что я сейчас испытываю, когда выхожу на сцену? — переспросил он.— Наслаждение или страшное напряжение?.. Напряжения я не испытываю уже... наверное, недели две с половиной. А насчет наслаждения нет времени даже подумать. Я живу в жесткой предвыборной гонке, и понять, есть наслаждение или нет, можно будет только после 25 марта.
Понятно, только после второго тура. И в этом смысле 4 марта отличается от 25 марта. Наверное, он так и должен говорить, и, наверное, он так говорит не мне первому: я увидел, как ему нравится эта шутка.
— Вот ваша самоуверенность вас и погубит,— сказал я ему.— Или еще кого-нибудь.
— Очень много лет во главе государства не стоял москвич! — говорит Михаил Прохоров избирателям в актовом зале, и на этих словах очень кстати в зал входит Андрей Макаревич.
Михаил Прохоров еще долго рассказывает, как избавиться от московских пробок и что "демократия — это не когда все можно, а это порядок в интересах всех жителей", так что надо немедленно ввести визовый режим со Средней Азией...
— А что именно поменяется в моем Новосибирске за два года, как вы обещаете? — спрашивает его первый же человек из зала.
— Надо создавать гражданскую корпорацию, чтоб мы сами написали, как жить, и жили,— отвечает он новосибирцу.
— И я смогу? — неуверенно спрашивает тот.
— Вы — сможете! — удовлетворенно отвечает ему господин Прохоров.
— Уважаемый будущий президент России! — говорит следующая выступающая.— Я приехала из Воронежа на крыльях любви!.. Мы написали книгу о здоровье!.. Вручите ее, пожалуйста, Алле Борисовне Пугачевой.
— Собираетесь ли вы во Владивостоке принять меры? — спрашивает следующий избиратель.
— Я ваш наблюдатель из Саратова...— говорит еще один.— Отвратительная работа сайта!.. Сначала повесили три листовочки о поездках, остальное надо искать в YouTube... Вы, как лошадь, ездите везде, а они...
— Хорошо, что не как раб на галерах,— старается пошутить Михаил Прохоров.— Я вам поясню... Идут атаки на сайт каждый день...
— Да какие атаки! Кнопочек даже нет, чтобы скачать что-нибудь!..
— Сейчас закончим и пойду делать кнопочки,— обещает Прохоров.
На самом деле полетит в Красноярск сразу после встречи.
Я вдруг понимаю, почему аплодисменты насчет "Здравствуй, Москва!" были такими вялыми. Уже пять вопросов, и ни одного от москвича. Тут в основном люди вообще из других городов. Похоже, высокоточный выстрел в целевую аудиторию оказался холостым.
— Допустим,— говорят ему,— 5 марта вы президент России. Что вы делаете?
Михаил Прохоров рассказывает о точках роста, русских Клондайках, где россиянин может сделать свою судьбу: Дальний Восток, строительство новых городов на границе с Китаем, "чтобы закрыться от него"...
— Да это же целина! — думаю я.
Мои родители ездили на целину. Вернулись без восторга...
— Не все работники "Уралвагонзавода" являются поклонниками Владимира Путина,— говорит рабочий этого завода.— Но мне не хватает слов, чтобы убедить их голосовать за вас. Что мне сказать им?!
— Скажите,— говорит Михаил Прохоров,— что России нужен не царь, а директор!
Вот теперь аплодируют все. Привычка уважать директоров есть.
Рабочий из Волгограда с болью в голосе спрашивает:
— Как за оставшиеся шесть дней сделать так, чтоб вы вышли во второй тур?! Я за вас набрал 167 человек за три дня, зуб даю!
То есть не все в зале верят во второй тур с его участием. И прежде всего сам Михаил Прохоров. Мне кажется, он бы лучше зафиксировал результаты первого как прибыль, чтобы идти дальше в этом бизнесе.
Одна женщина просит творчески определить, какой он видит страну, в каком образе. Он, в свою очередь, просит помочь ему. И эта женщина говорит, что в образе корабля, Ноева ковчега.
— Но там же,— смеется Михаил Прохоров,— каждой твари по паре!
— Хорошо бы,— отвечает она,— у каждой твари было по паре, в том числе и у вас тоже!
Михаил Прохоров не обращает внимания на то, кем в приливе вдохновения назвала его яростная сторонница. Он смеется вместе со всеми. И зал любит его.
Потом я спросил его про любовь. Я сказал, что задам вопрос, который однажды задал Владимиру Путину, который признался после одной интернет-линии, что его спросили обо всем, кроме того, когда он в первый раз занимался сексом.
— Когда вы в первый раз занимались сексом? — спросил я Владимира Путина тогда.
— Я не помню, когда в первый, зато очень хорошо помню последний,— ответил он.
— Вам ведь, как и Владимиру Путину за несколько лет, задали все вопросы за эту кампанию,— сказал я Михаилу Прохорову.— Кроме вот этого: вы помните, когда первый раз занимались сексом?
А что еще я, собственно говоря, должен был спросить? Про борьбу с коррупцией? Про точки роста? Не думаю.
— Конечно, помню,— сказал он.— Я помню всех своих девушек. Но про личные дела рассказывать неприлично.
— Ну вам тогда хоть понравилось? — переспросил я.— Ярко было?
— Для меня да,— ответил Михаил Прохоров.— Для нее — не уверен. Мне кажется, сейчас я лучше.
Он расслабился, и я спросил:
— А последний раз помните?
— Конечно,— пожал он плечами.— Позавчера.
Он подумал и неожиданно добавил:
— Мое сердце открыто, и я свободен... в хорошем смысле этого слова (не как, видимо, Михаил Ходорковский.— А. К.). Все, кто хочет, пожалуйста!
Я, потрясенный, хотел переспросить, но он успел добавить раньше:
— Но заводить семью без любви — пошло.
— А третья мировая война будет? — поинтересовался я.
— Нет,— резко ответил он.— Конечно, нет. На страну, обладающую ядерным оружием, никто нападать не будет.
— А Путин на этот же вопрос сказал, что она уже идет,— сказал я.
— Ну да, война — это война! — засмеялся Прохоров.— Как говорилось в известном фильме про барона Мюнхгаузена. Если уж говорить о том, какая третья мировая война идет, то это война за человеческий интеллект.
— Может быть, последний вопрос по существу,— сказал ему я.— Вы верите, что инопланетяне существуют?
— Дело в том, что я их не видел. Значит, их нет,— сказал он.— А об этом вы тоже Владимира Путина спрашивали?
— Да,— признался я.
— И что он ответил? — заинтересовался Михаил Прохоров.
— Сказал, что было бы слишком самонадеянно думать, что мы одни такие в целых галактиках. Где-то да живут... А вы, видимо, экзистенциалист.
— Наверное,— согласился он.
Только сейчас, после своих дурацких вопросов, я понял, как и правда у них мало общего с Владимиром Путиным.
Андрей Колесников
Коммерсантъ
